2.4. Актуализация проблем анализа фонетико-графической организации художественного текста
Некогда Э. Сепир заметил: «Одна из наиболее интересных глав в трактате о языковом поведении, глава, которая пока не написана, должна быть посвящена экспрессивно-символической природе звуков — совершенно безотносительно к тому, что с референциальной точки зрения обозначают слова, в которых эти звуки встречаются. В собственно языковом плане звуки не имеют значения, однако, захотев проинтерпретировать их психологически, мы, вероятно, обнаружим, что между реальным значением слов и бессознательной символической значимостью звуков, как они реально произносятся индивидами, существует тонкая, хотя и мимолетная, связь. По-своему, интуитивно, это знают поэты»1.
Когда-то и В. Гумбольдт указывал на то, что «...совершенно внутренняя и чисто интеллектуальная сторона звуковых форм собственно и составляет язык, она есть не что иное, как употребление, которое делает из звуковой формы творчество»2.
Т.М. Николаева в книге «От звука к тексту» также замечает, что «корреляция звук-смысл выявляется в тексте не только для уже существующих или реконструируемых лексем или лексических связей; но и для контактов, сближающих слово по звуковому или семантическому совпадению окказионально, только в рамках данного конкретного текста»3.
В современной лингвистике существует две точки зрения на рассматриваемую проблему. Одни ученые4 считают, что звук (звукобуква5) может обладать широким семантическим потенциалом, который при увеличении частотности употребления данной звукобуквы в художественном тексте способен актуализировать (или даже создать) не только акустический, но и тактильный, цветовой (световой), эмоциональный образ6 и т. д.
Другие исследователи подвергают критике абсолютизацию семантики звука, в частности, Е. Эткинд утверждает, что «сам по себе звук никакой определенной экспрессии не несет. Его звукоизобразительные возможности определяются исключительно поэтическим контекстом...»7. Поскольку мы осуществляем исследование в рамках поэтического языка, то должны признать существование звуковой экспрессии, проявляющейся в фоносемантизации разного уровня. Иллюстративным материалом к данному положению может служить анализ текста, проведенный на основе компьютерной экспертизы ВААЛ.
Примечания
1. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии (пер с англ. проф. А Е. Кибрика). М., 1993. — С. 294.
2. Философские основы зарубежных направлений в языкознании. М., 1977. — С. 8.
3. Николаева Т.М. Отзвука к тексту. М., 2000. — С. 431.
4. См.: Воронин С.В. Основы фоносемантики. Л, 1982. — 324 с.
5. А.П. Журавлев объединил означаемое и означающее в понятии «звукобуква». См. об этом: Журавлев А.П. Фонетическое значение. Л., 1974. — С. 99.
6. Любосветов Д.И. Акустическая природа радиовещания // Вестник Моск. ун-та, серия 10, ф-т «журналистика», 1997. — № 3. — С. 43.
«...звук может вызвать зрительное представление. ...Активизировать и иную ассоциативную линию, например, обонятельную или осязательную».
7. Эткинд Е. Материя стиха. СПб., 1998. — С. 362.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |